Венедикт Ерофеев
Mar. 12th, 2007 11:22 amСамый большой грех по отношению к ближнему - говорить ему то, что он поймет с первого раза.
За одно и то же, т. е. за один способ поведения, известную группу металлов называют благородными, а газы - инертными.
Для чего нам говорить «самолюбие», «тщеславие» и все т. п. , когда у нас есть «гордыня», термин точный и освященный новозаветной традицией.
Т. е. виною молчания еще и постоянное отсутствие одиночества; стены закрытых кабин мужских туалетов исписаны все, снизу доверху. В открытых - ни строчки.
Мистика всегда шла бок о бок с половой распущенностью.
Следует вести себя удовлетворительно. Отлично вести себя - нехорошо и греховно.
Обожаю простые удовольствия. Это последнее прибежище сложных натур.
Если б в 45 г. мы двинулись бы дальше на Запад, дошли до самых западных берегов США, то по типу Суворов-Рымникский, Потемкин-Таврический, маршал Жуков звался бы Жуков-Колорадский.
Все делается по бабьему наущению: бедняга Макбет, дезертир Антоний, вор Адам, все трезвенники мира.
О христианстве еще спорят, дурно ли оно, хорошо ли. А вот о духовом оркестре спорить нечего: здесь чистая духовность.
Как прежде хорошо назывались всякие повстанцы: не патриоты, не бандиты, не душманы, не и т. д. А просто: инсургенты.
Отчасти - да, но весь я не свихнусь.
А весна на Кавказе с этого и начинается. Раскрывается первый розоватый цветок. Он зовется Колхикум Биберштейна.
Почему ты, сука, не можешь сделать мою жизнь яркою и насыщенной?
За одно и то же, т. е. за один способ поведения, известную группу металлов называют благородными, а газы - инертными.
Для чего нам говорить «самолюбие», «тщеславие» и все т. п. , когда у нас есть «гордыня», термин точный и освященный новозаветной традицией.
Т. е. виною молчания еще и постоянное отсутствие одиночества; стены закрытых кабин мужских туалетов исписаны все, снизу доверху. В открытых - ни строчки.
Мистика всегда шла бок о бок с половой распущенностью.
Следует вести себя удовлетворительно. Отлично вести себя - нехорошо и греховно.
Обожаю простые удовольствия. Это последнее прибежище сложных натур.
Если б в 45 г. мы двинулись бы дальше на Запад, дошли до самых западных берегов США, то по типу Суворов-Рымникский, Потемкин-Таврический, маршал Жуков звался бы Жуков-Колорадский.
Все делается по бабьему наущению: бедняга Макбет, дезертир Антоний, вор Адам, все трезвенники мира.
О христианстве еще спорят, дурно ли оно, хорошо ли. А вот о духовом оркестре спорить нечего: здесь чистая духовность.
Как прежде хорошо назывались всякие повстанцы: не патриоты, не бандиты, не душманы, не и т. д. А просто: инсургенты.
Отчасти - да, но весь я не свихнусь.
А весна на Кавказе с этого и начинается. Раскрывается первый розоватый цветок. Он зовется Колхикум Биберштейна.
Почему ты, сука, не можешь сделать мою жизнь яркою и насыщенной?