civil_engineer (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
civil_engineer) wrote2007-02-17 10:53 pm
civil_engineer) wrote2007-02-17 10:53 pm
Актуальный Пушкин
![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif){kind=small}
merfie приводит известную пушкинскую эпиграмму:В Академии наук
Заседает князь Дундук.
Говорят, не подобает
Дундуку такая честь.
Отчего ж он заседает?
Оттого, что жопа есть.
Забавно, правда? А ведь в эпиграмме есть двойной смысл. Дело в том, что граф Уваров, испытывал слабость к... мальчикам. Что и позволило князю Дундукову стать его протеже.
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
Графу тоже доставалсоь
Ты угасал, богач младой! Ты слышал плач друзей печальных. Уж смерть являлась за тобой В дверях сеней твоих хрустальных. Она, как втершийся с утра Заимодавец терпеливый, Торча в передней молчаливой, Не трогалась с ковра.
В померкшей комнате твоей Врачи угрюмые шептались. Твоих нахлебников, цирцей Смущеньем лица омрачались; Вздыхали верные рабы И за тебя богов молили. Не зная в страхе, что сулили Им тайные судьбы.
А между тем наследник твой, Как ворон, к мертвечине падкой, Бледнел и трясся над тобой, Знобим стяжанья лихорадкой. Уже скупой его сургуч Пятнал замки твоей конторы; И мнил загресть он злата горы В пыли бумажных куч.
Он мнил: «Теперь уж у вельмож Не стану нянчить ребятишек; Я сам вельможа буду тож; В подвалах, благо, есть излишек, Теперь мне честность — трын-трава! Жену обсчитывать не буду, И воровать уже забуду Казенные дрова!»
Но ты воскрес. Твои друзья, В ладони хлопая, ликуют;
Рабы, как добрая семья, Друг друга в радости целуют; Бодрится врач, подняв очки; Гробовый мастер взоры клонит; А вместе с ним приказчик гонит Наследника в толчки.
Так жизнь тебе возвращена Со всею прелестью своею; Смотри: бесценный дар она; Умей же пользоваться ею; Укрась ее; года летят, Пора! Введи в свои чертоги Жену красавицу — и боги Ваш брак благословят.
17 января 1836 (...) Пушкин написал род пасквиля на министра народного просвещения, на которого он очень сердит за то, что тот подвергнул его сочинения общей цензуре. Прежде его сочинения рассматривались в собственной канцелярии государя, который и сам иногда читал их. Так, например, поэма «Медный всадник» им самим не пропущена.
Пасквиль Пушкина называется «Выздоровление Лукулла»: он напечатан в «Московском наблюдателе». Он как-то хвалился, что непременно посадит на гауптвахту кого-нибудь из здешних цензоров, особенно меня, которому не хочет простить за «Анджело». Этой цели он теперь, кажется, достигнет в Москве, ибо пьеса наделала много шуму в городе. Все узнают в ней, как нельзя лучше, Уварова. (...)
20 января. Весь город занят «Выздоровлением Лукулла». Враги Уварова читают пьесу с восхищением, но большинство образованной публики недовольно своим поэтом. В самом деле, Пушкин этим стихотворением не много выиграл в общественном мнении, которым, при всей своей гордости, однако, очень дорожит. Государь через Бенкендорфа приказал сделать ему строгий выговор.
А. В. Никитенко. Из дневника.
Re: Графу тоже доставалсоь
Моя ода была послана в Москву без всякого объяснения. Мои друзья совсем не знали о ней. Всякого рода намеки тщательно удалены оттуда. Сатирическая часть направлена против гнусной жадности наследника, который во время болезни своего родственника [приказывает уже наложить печати на имущество, которого он жаждет. Признаюсь, что подобный анекдот получил огласку и что я воспользовался поэтическим выражением, проскользнувшим на этот счет].
Невозможно написать сатирическую оду без того, чтобы злоязычие тотчас не нашло в ней намека. Державин в своем «Вельможе» нарисовал сибарита, утопающего в сластолюбии, [глухого к воплям народа], и восклицающего:
«Мне миг покоя моего Приятней, чем в исторьи веки».
Эти стихи применяли к Потемкину и к другим [между тем все эти выражения были общими местами, которые повторялись тысячу раз]; другими словами, в сатире наиболее низменные и наиболее распространенные пороки, описанные (...)
В сущности, то были пороки знатного вельможи, и мне не известно, насколько Державин был неповинен в каких-либо личных нападках.
В образе низкого скупца, негодяя, ворующего казенные дрова, подающего жене фальшивые счета, подхалима, ставшего нянькой в домах знатных вельмож, и т. д.,— публика, говорят, узнала вельможу, человека богатого, человека, удостоенного важной должности.
Тем хуже для публики — мне же довольно того, что я (не только не назвал), но даже не намекнул кому бы то ни было, что моя ода (...)
Я прошу только, чтобы мне доказали, что я его назвал,— какая черта моей оды может быть к нему применена, или же, что я намекал (...)
Все это очень неопределенно; все эти обвинения суть общие места.
Мне неважно, права ли публика или неправа. Что для меня очень важно,— это доказать, что никогда и ничем я не намекал решительно никому на то, что моя ода направлена против кого бы то ни было, (фр.)
Пушкин — А. X. Бенкендорфу. Между 16 и 20 января 1836. Петербург. (Черновое).
Re: Графу тоже доставалсоь